|
Клара 5. После перехода они очутились в лесу. Был тихий вечер, небо, усыпанное звездами, казалось бездонным. Луна белым ярким пятном повисла на небе. -Ты знаешь, где мы? – спросила Марта. Тажце молча кивнул и двинулся глубь леса. Девушка последовала за ним. Их поход по темному лесу напоминал прогулку, и Марта наслаждалась каждой минутой. Она вдыхала чистый, наполненный ночными ароматами воздух, ощущала под ногами пружинистую землю и старалась не думать о той опасности, что угрожает этому миру. Однако, после получасового променада, когда ноги начали давать о себе знать, Марта озаботилась конечным пунктом их пути. -Что это за местность? – поинтересовалась она. -Горный край, - услышала она в ответ. Марта с сомнением обвела взглядом густой лес, окружавший их вокруг. -Ты уверен? Что-то гор не видать, - сказала она. -Терпение, Клео, - ответило котообразное. И действительно, уже через десять минут бодрого хода лес внезапно кончился, и их взору открылись горы. Девушка никогда еще не видела таких гор. Самая высокая, два человеческих роста, но они торчали редко, основную массу составляли небольшие двухметровые горы, хотя эти каменистые пики следовало назвать скалами. Они усеивали все пространство, вплоть до горизонта. Казалось, земля ощетинилась тысячами иголок. Скудная травка, да чахлые кустики пытались расти на каменистой земле, но это не очень у них получалось. -Какие маленькие! – вырвалось у Марты. -Совсем нет, Клео. Большая часть этих гор скрыта в земле. Впрочем, ты можешь сама в этом убедиться. Каменистая земля была совершенно не приспособлена для ходьбы, но, по счастью, идти было совсем близко. Слегка попетляв между скалами, Тажце неожиданно исчез. Девушка в растерянности остановилась, пытаясь понять, куда подевался маленький служитель. Но мохнатая лапка, появившаяся откуда-то из темноты, цепко схватила ее за руку и настойчиво потянула за собой. Марта с трудом протиснулась между двух валунов и обнаружила ход, черной дырой зиявший между скал. Туда-то и тянул ее настойчиво Тажце. Земля очень круто уходила вниз, и вскоре звездное небо исчезло, уступив место каменистому потолку. Они оказались в основной части гор, внутри них. Ход, в который они попали, обладал всеми атрибутами порядочной пещеры. С низкого потолка капала вода, воздух был душный и спертый. Единственное, чего не хватало, это летучих мышей. Впрочем, может они и были, но в этой всепоглощающей темноте Марта не могла их увидеть. Девушка стояла, прислушиваясь к мерному стуку капель, боясь сделать хоть один шаг в кромешной тьме. Тажце копошился где-то рядом, что-то невнятно бормоча себе под нос. Наконец он облегченно вздохнул, чем-то побряцал и, запалив огромную толстую свечу, двинулся вперед. Марта, скрючившись, как старуха, на полусогнутых ногах последовала за ним, настраивая себя на то, что блуждание может оказаться долгим.
Тажце отворил маленькую, почти незаметную дверь в конце коридора. Невысокому смотрителю она была в самый раз, Марте же пришлось согнуться пополам, чтобы не удариться головой о косяк. Дверь вела в помещение с высоким потолком. Это опять же был коридор, резко сворачивающий в сторону. Поэтому девушка не могла себе даже представить, как долго им придется идти. Тажце бодро семенил впереди Марты, освещая путь факелом. Идти пришлось достаточно долго, пещера петляла, как пьяная змея и, когда они, наконец, достигли конечного пункта, ноги Марты гудели от усталости. Зала была огромная, свет факелов рождал на стенах тени, которые отплясывали дикие пляски. Кое-где, судя по звуку, капала вода. Это подтверждал запах сырости, витающий в воздухе и многочисленные лохмотья мха, свисающие с тех стен, которых все-таки достигал свет. Посередине, на расстеленных шкурах собралась весьма живописная компания. Там были маленькие бородатые человечки в красных и зеленых шапочках (как потом узнала Марта, лесные и горные гномы), один леший с супругой, дракон, достигший вершин мудрости, а заодно и старости, две лесные нимфы и даже один сфинкс, не поленившийся преодолеть огромное расстояние отделяющее Зеленые Равнины от Красных Песков. Одновременная болтовня всех этих существ рождала тихий гул и, казалось, они попали в улей, до отказа набитый пчелами. Но при появлении Тажце и Марты разговоры прекратились как по мановению волшебной палочки. Разношерстная толпа, словно на параде, церемонно поклонилась девушке. Марта медленно оглядела собравшихся. При виде всех этих людей и тварей разумных, она внезапно поняла, как любит этот мир и как она скучала по нему. И по величавым огромным драконам (интересно, не Сандер ли это, хотя вряд ли, слишком стар) и по крошечным гномам в забавных, словно кукольных одежках. Людей было мало. У прелестной женщины, восторженно взирающей на Толковательницу, оказался рыбий русалочий хвост, у очаровательного малыша обнаружилась парочка бойких крылышек. Людьми на самом деле были лишь седой старик, сидевший у самой стены, да молодой мужчина, что-то разглядывавший у себя под ногами. Марте показалось, что она знает его. Словно почувствовав пристальный взгляд девушки, он посмотрел на нее, и Марта вздрогнула от неожиданности. На красивом лице, казалось, своей жизнью жили два ярко-зеленых кошачьих глаза. Несмотря на сумрак, зрачки были тонкими, как лезвие бритвы. И такими же опасными. Стараясь скрыть свое смущение, девушка отвела взгляд и шагнула в толпу, протянув руку первому попавшемуся лешему. -Добрый вечер, - улыбнулась она.
Два зеленых глаза с кошачьими зрачками смотрели на Марту из глубины пещеры. Их обладатель вовсе не был счастлив от ее присутствия. Начать с того, что он вообще не слишком любил женщин. Может быть потому, что они слишком любили его. Во-вторых, он вовсе не мечтал оказаться под началом у женщины. Командовать должны мужчины. Конечно, никто не спорит, она верно растолковала пророчество, ну и что с того? Для начала, она обрела чувства, что сразу же перевело ее в разряд самых обыкновенных людей. Но, судя по всему, никто этого не понял, и все молятся на нее как на божество какое. А она, ну прямо королева! И тому улыбнется и этому лапу пожмет. Все бы ничего, да вот только эта глупая, опьяненная властью девка провалит все дело и мир, его чудесный Триединый мир исчезнет, раствориться и перестанет существовать, потому что эта пришелица, конечно же, не может любить его так сильно, как и он. -Позвольте представить – Грикир, наш незаменимый боец в стане врага. Он, как лицо, приближенное к жрецу Страсти, может рассказать Вам, чем дышит город и какие новые идеи зреют в храме Едина, - услышал он голос Тажце. Тот обращался к Марте. -Боец невидимого фронта, - улыбнулась она. –Очень приятно. -А уж как мне приятно, Божественная, просто слов нет! - как можно более саркастично произнес он. Глаза Тажце стали круглыми от удивления, и он уже готов был сказать в ответ что-нибудь резкое, но Марта предпочла обратить все в шутку. -Рада доставить Вам удовольствие! - воскликнула она, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно веселее. Этот угрюмый тип с кошачьими глазами явно встал не с той ноги. Но это ничего, она подождет до завтра и, несомненно, наладит с ним отношения. Сейчас не время ссориться. Жаль, конечно, Тажце огорчился, но ничего, все проходит. И, весело щебеча, Марта повела котообразное дальше. Грикир угрюмо смотрел ей вслед. Щебечет, красуется, шутит. Спасать Триединый мир это не языком болтать. Здесь придется потрудиться и без драки дело не обойдется. «Да поможет нам великий Един!» Воскликнул он про себя.
Марта говорила тихим, спокойным голосом, но слышно ее было в каждом углу пещеры. -Как жаль, что нет иного выхода, как начать войну. Но, если это единственный способ остановить Жреца Страсти, ничего не поделаешь. Нельзя допустить гибели Триединого мира. Тем более, если это происходит по вине жадного, рвущегося до власти человека. Мы должны внушить людям, что нет другого бога, кроме Едина. Он – Добро, Зло и Страсть. Как не может быть у человека одна нога главнее другой или глаз главнее руки, так и Един, состоящий из трех начал не может признать одно главнее другого. Мы должны остановить безумца, ведущего мир к катастрофе! Смех, гиканье и хлопанье прервали ее. Лесные твари и магические зверюги хлопали, визжали и кричали в восторге. -Веди нас, доблестная Клео! -Спасительница мира! -На святой поход благослови нас, Божественная! Единственный, кто не разделял восторгов толпы, был Грикир. Он, конечно, согласен был с каждым ее словом, но… Кто она такая, эта выскочка из другого мира! На его родине совсем не мало смелых мужей, способных повести за собой войско. Но нет, надо было притащить эту девицу и теперь весь свет не надышится на нее. Марта же вовсе не собиралась воздействовать на массы ораторским искусством. Просто так получилось, что ее речь была так близка и понятна каждому, что вызывала такой бурный восторг. -Завтра же соберем армию и двинемся на Канджунун! - послышался чей-то голос из толпы. –Покажем проклятому самоуправцу, где раки зимуют! -Да! Да! - радостно взревела толпа. -Нет, нет! – Марта пыталась успокоить бушующие страсти. Но чтобы добиться тишины понадобилось немало времени. –Не надо торопиться! Конечно, можно собрать войско и ровными рядами двинуть на Канджунун. Но тогда враг будет предупрежден, он успеет подготовиться. Это приведет к ненужным жертвам. Я думаю так: надо выбрать день. И этот день назначить для всех наших соратников. Пусть утром этого дня они будут у ворот столицы, до того же момента пусть никто и не подозревает о готовящемся нападении. -Но Клео, многие наши люди живут в нескольких днях, а то и неделях пути от Канджунуна. Они не смогут добраться незамеченными до столицы к назначенному дню. -Отчего же? Неужели на ваших дорогах мало путников, а в ваших пустынях караванов? Ведь не обязательно извещать весь мир о том, что мы идем войной на столицу. Выберите праздник и пусть толпы паломников, странников, пилигримов и просто людей набожных идут по дорогам. Толпа одобрительно загудела. Похоже, план был принят. -А теперь ступайте по всем городам и весям и сообщите верным людям, что недели через две в день…,- она запнулась, не зная местных праздников. -В день спасения мира! - послышался из толпы звонкий голос. Марта улыбнулась. -В день спасения мира мы дадим бой в Канджунуне и спасем мир! Толпа возликовала, и только Грикиру было невесело. «Выскочка!» , - думал он.
Грикир изучал один из древних фолиантов. Это были легенды древнего мира, переведенные на общедоступный язык, и он взахлеб читал их, завороженный описанием сражений и битв. Спустившиеся на землю Боги и чудеса магии уже забытые сейчас тревожили воображение мальчика. Читать этот труд он начал еще вчера и это настолько увлекло борка, что ночью он почти не спал и вскочил в пять утра, чтобы бежать в библиотеку. Прихваченное на кухне блюдо с печеньем, в конце концов, опустело и это вернуло его к реальности. Он потянулся, разгоняя кровь по затекшим рукам и ногам. От обилия информации кружилась голова, к тому же Грикир почувствовал, что несколько замерз в холодных стенах библиотеки. Мальчик решил проветриться и вышел во двор. На улице был ясный, солнечный день. Яркое солнце ослепило его, и несколько секунд Грикир почти ничего не видел. Затем его глаза привыкли к свету. Двор был практически пуст, если не считать Мавры, рыжей лошади, запряженной в телегу. Грикир знал, что один из работников скоро поедет на рынок за продуктами. И действительно, скоро во двор вышел Жаол и, устроившись поудобнее, взял в руки вожжи. Мальчик тут же подскочил к нему. -Возьми меня с собой, дядюшка Жаол! – попросил он. -И что тебе надо в городе? – поинтересовался мужчина. -Ты ведь идешь на рынок? Я хочу зайти в гости к Гоэргу, который живет в квартале купцов. -Хорошо, - ответил Жаол. –Садись. Грикир ловко, как маленькая обезьянка, забрался в телегу и устроился на мягкой соломе. Дорога к рынку заняла совсем немного времени, но борк очень любил комфорт. Как только телега приблизилась к рыночным рядам, Грикир соскочил и исчез в толпе. Гоэрга не было дома, но он без труда нашел его на внутреннем дворе храма Добра. Верховный жрец всегда разрешал им играть там, при условии, что игры будут мирными. Поэтому сражаться на мечах они ходили в лес рядом с Канджунуном, а здесь играли в городки, салки и прятки. Гоэрг, конечно, был не один, а с ребятами, и они как раз собирались играть в жмурки. Грикира тут же приняли в компанию. Зеленые кошачьи глаза завязали тряпочкой и вперед! Мальчишеское веселье продолжалось до самого обеда. Игру прервала сначала мама одного мальчика, затем за своим отпрыском пришла вторая мама и, в конце концов, игроков осталось всего двое, Гоэрг и Грикир. -Ну, мне пора обедать, - сказал Гоэрг немного смущенно. –Я пойду, а то мама будет волноваться. -Иди, - ответил Грикир. –Вечером приходи, сразимся на мечах? – предложил он. -Здорово! – оживился Гоэрг. –Вот пообедаю и сразу приду! -Заметано! – борк направился к храму времени. -Грикир! – окликнул его Гоэрг. –Может, пойдешь, пообедаешь со мной? Мама будет рада… Но маленький борк только упрямо мотнул головой и быстрым шагом направился в сторону храма. Дядюшка Жаол, конечно, уже давно вернулся, и поэтому ему пришлось идти пешком. Всю дорогу его одолевали грустные мысли. Вот у Гоэрга есть мама и у других мальчиков тоже, а он один, совсем один. Конечно, мама Гоэрга или Давида или кухарка очень хорошо к нему относятся, но это совсем не то, он все равно остается маленьким подкидышем, как ни крути…
Большая часть людей и тварей разбрелись кто куда. Марта почувствовала, как страшная усталость навалилась на нее. -Тебе надо отдохнуть, Клео! Кто-то озвучил ее мысли. Марта обернулась. Конечно, это маленький Тажце! -Я бы с радостью, ты не знаешь, где здесь ближайший постоялый двор? -Нет здесь постоялых дворов ближе одного дня пути, - вдохнуло котообразное, толи не поняв шутки, толи не умея отшутиться. –Следуй за мной, - добавил он, двигаясь по коридору, который Марта раньше не заметила. Это был просторный широкий ход, который дал девушке ответ на вопрос, терзавший ее весь вечер. Как дракон и сфинкс пробрались в пещеру? Этот путь был хоть и не короче, зато гораздо комфортнее, чем та дорога, которой они пришли. Подгоняемая мыслью о ночлеге, Марта шла довольно ходко и вскоре, в очередном повороте девушка увидела мужскую фигуру в черном плаще. У Марты потемнело в глазах. Впрочем, всего на секунду. В следующее мгновение она, совершенно забыв о какой бы то ни было усталости, кинулась вдогонку. Догнать мужчину было делом нескольких секунд. -Постой! – крикнула она, хватая его за плечо. Мужчина обернулся, и на девушку глянули зеленые кошачьи глаза борка Грикира. -Божественная! – ядовито улыбнулся он. –Чем могу служить? Марта, которая ожидала увидеть совсем другого человека и меньше всего желавшая пересекаться с недружелюбным борком, опешила. -Я думала… Я думала… - бормотала она, а в голове, как назло была пустота. -Быть может, мы пойдем вместе до Канджунуна? – услышала она спасительный голос Тажце. -Да, - ухватилась Марта за этот повод. –Почему бы Вам не присоединиться к нам? – торопливо (Слишком торопливо! Разозлилась она на себя) спросила девушка. -Всегда к Вашим услугам! – он церемонно поклонился. Марта заметила улыбку, притаившуюся в уголках его рта. Сотни доводов уже крутились в ее очнувшемся мозгу, но она придержала их при себе, увидев эту улыбку. Бесполезно что-то доказывать человеку, который терпеть тебя не может. Ах! Вовсе не этого человека она мечтала встретить! Это все усталость, ведь нельзя же всерьез думать, что это мог быть Давид! Тажце, конечно, очень ее выручил, да только вот беда, придется теперь топать до Канджунуна в обществе Грикира.
Марта проснулась с первыми лучами солнца. Но не оно разбудило девушку, а утренний холод. Он пробрался даже через теплый плащ, который ворчливый Грикир отдал ей в качестве одеяла. Сам борк, скрючившись в немыслимой позе спал на траве, с мохнатым Тажце под боком. Вот уж кто не замерз сегодня ночью, так это пушистый смотритель. Девушка встала, разминая затекшие мышцы и пытаясь согреться, интенсивно прыгая на месте. Сняв плащ, она укрыла им борка, отчего он немедленно проснулся.. -С добрым утром, - радостно прощебетала Марта, надеясь, что Грикир будет более дружелюбным, чем накануне. Но ее надежды не сбылись. -Для кого как, - услышала она в ответ и ужасно расстроилась. Дорога обещала быть напряженной. После того, как пробудился смотритель, оказавшийся ужасным соней, они позавтракали, чем Бог послал (а этого явно было маловато даже на их немногочисленную компанию), путники двинулись в Канджунун. Им предстояло четыре дня неспешного пути. Если повезет, они разживутся транспортом и доберутся ненамного быстрее, но зато с относительным комфортом. Пока же топать приходилось на своих двоих и довольно долго. До обеда никакого жилья не предвиделось. Солнце только встало и едва успело просушить траву. На небе не было ни облака, и Марта с сожалением подумала, что уже через час-другой начнется настоящее пекло. Их маленький отряд двигался молча, каждый думал о своем и не спешил развлекать попутчиков беседой. Марту это нисколько не тяготило, она ломала голову над тем, где взять шляпу. Или косынку. Хоть что-нибудь, чтобы прикрыть голову от обжигающего солнца, которое поднималось все выше и выше. Грикир думал о том, что через пару часов Марта запросит привала. У нее устанут ноги, солнце напечет ей голову, она захочет пить и тому подобное. Покажет весь набор женских капризов. Конечно, им особенно некуда торопиться, день сбора войск назначен лишь через две недели, но… Что "но" он и сам не знал. Просто искал повод убедиться в слабости Марты. Как маленькому ребенку ему хотелось воскликнуть: «Вот видишь! Ты вовсе не какая-нибудь особенная, ты просто обыкновенная женщина!» Зачем ему это было нужно, Грикир и сам не знал. Через час бодрой ходьбы, путники оказались под сенью небольшой рощицы. Уже через сотню-другую метров Марта попросила: -Подождите минутку! Все существо Грикира наполнило злорадное ликование. «Вот оно! Сейчас она разнюнится и…» Но девушка вовсе не собиралась хныкать. Она подошла к дереву с огромными лопушистыми листьями и оторвала один. С помощью как по заказу подвернувшейся лианы, она в десять минут смастерила забавную шляпу без тульи, зато с огромными полями. -Извините за задержку, - улыбнулась она. –Но скоро солнце встанет совсем высоко. -Конечно, конечно! Все будет как Вы пожелаете, Божественная! – не в силах сдержаться, раздраженно воскликнул Грикир. –Если Вы пожелаете, мы можем весь день провести в этой чудесной роще и смастерить не только шляпу, но и платье и туфельки для Ваших божественных ножек! -Я бы попросил Вас сдерживать свои настроения! – внезапно подал голос Тажце. –Чем вызвана Ваша неприязнь к Клео, я не знаю и не хочу знать. Но, так как обосновать ее Вы не хотите или не можете, я настаиваю на том, чтобы Вы держали ее при себе. В конце концов, сейчас не время для личных симпатий и антипатий. У нас дело и мы должны довести его до конца! Ссоры только помешают ему! -А я вовсе не навязывался вам в попутчики! – запальчиво воскликнул Грикир. -Пожалуйста, не ссорьтесь, - примирительно сказала Марта. –Впереди еще очень долгий путь…
Они остановились в небольшой деревушке. Маленькие, вросшие в землю домики, на первый взгляд казались необитаемыми, но на самом деле в них все-таки теплилась жизнь. Тажце постучал в крайнюю дверь и им открыл маленький горбленный старичок. Не говоря ни слова, ни о чем не спрашивая, он пропустил их вовнутрь. Путники расположились на почерневшей лавке за столом, а старуха, сгорбленная не меньше мужа, поставила на стол скудную еду. Они поели в полном молчании. Грикир был на взводе и словно ожидал момента, когда Марта что-нибудь скажет, чтобы начать ссору. Марта молчала, чтобы не давать повода Грикиру, а Тажце молчал, чтобы молчали они. После весьма и весьма скромного ужина отправились спать. Ложем им служила солома, весьма щедро рассыпанная в соседней комнате. Марта так устала, что едва голова ее коснулась подушки, как тут же погрузилась в глубокий сон. Среди ночи ее разбудил какой-то звук. Спросонья она не сразу поняла, где находиться и что случилось, и только спустя пару минут поняла, что кто-то скребется в окно. Она собиралась подняться, чтобы понять, что случилось, но сильная рука Грикира не дала ей этого сделать. Борк бесшумно вскочил на ноги и, зажав в руке меч, тихо вышел на улицу. Марта лежала, затаив дыхание и сжимая в руке кинжал, собираясь в случае необходимости дорого отдать свою жизнь. Однако за окном стояла все такая же давящая тишина. Наконец девушка услышала шорох и копошение в доме. Она легко поднялась и, стараясь не шуметь, вышла в первую комнату. Марте казалось, что она двигается совсем неслышно, однако Грикир каким-то образом узнал о ее присутствии. -Зажги свет! – услышала девушка голос борка. Марта нашарила на столе свечу и зажгла ее. В неровном, прыгающем свете можно было разглядеть, что Грикир держит в руках ребенка. Густые черные кудри пробудили в Марте неясные воспоминания. -Лирка? – неуверенно прошептала она. Девочка подняла голову и на девушку глянули желто-карие глаза Давида. -Королева! – радостно воскликнула девочка. –Ты все-таки вернулась! Узнав Лирку, Грикир разжал руки, и она кинулась к Марте. -Как я рада, что ты здесь! – твердила она, прижимаясь к ней. -Что ты здесь делаешь? – раздался вдруг строгий голос Тажце. Их ночная возня разбудила служителя, и он поднялся узнать, в чем дело. Лирка отцепилась от Марты, и лицо ее сделалось грустным. -Не ругай меня, Тажце, - сказала она. –Я должна была вас найти. Дело в том, что жрец Страсти объявил Грикира врагом веры и за его голову дают триста золотых монет. Вам надо быть очень осторожными. При этом известии лица всех трех заговорщиков помрачнели. Мало того, что Грикиру теперь угрожала опасность, они еще лишились своего человека во вражеском стане. Никто из них не сказал ни слова, но все и так было понятно.
Хмурое утро просочилось в окна хибары. Дорога звала. Лирка с тоской посмотрела на Марту. -Ты опять уходишь? - грустно спросила она. -Да, милая, я должна идти. Понимаешь, я нужна этим людям и тварям разумным, они верят в меня, я не могу их подвести. -А как же я? Ты нужна мне тоже. Марте захотелось умереть. Ну зачем, зачем Великий Разум наградил ее способностью чувствовать? Это не награда, это самое настоящее проклятье! Раньше она без тени сомнения объяснила бы этой девочке, что в данной конкретной ситуации предпочтительнее пожертвовать счастьем одного человека ради многих. Но теперь она не могла этого сделать с прежним спокойствием. Да и трудно будет Лирке понять, как из двух зол выбирают меньшее. Для нее они прямо противоположны. Дети - такие эгоисты! -Понимаешь, Лирка, в жизни часто случаются вещи, которые нам не нравятся. Но подумай сама, разве честно будет нам быть вместе, когда Хосера и маги и многие другие люди мучаются в тюрьме? Я, наверное, смогу им помочь. Если все получиться, тогда мы снова встретимся и сможем со спокойной душой гулять, рассказывать истории про королев и многое другое. Подумай сама, разве смогу я спокойно спать, зная, что могла помочь многим людям и не сделала этого? Девочка угрюмо смотрела на Марту. -Все вы врете! – внезапно выкрикнула она. –Вот и Давид говорил тоже самое. А теперь его нет! И я одна! Весь мир, конечно, важнее меня! Это все вы говорите, потому что не любите меня! Эта бесхитростная детская логика чуть не заставила Марту расплакаться и остаться, доказать Лирке, что она любит ее, но мысль о целом мире, видевшем в Клео залог победы, заставила ее отказаться от этого намерения. -Я очень люблю тебя, Лирка, - прошептала она, целуя девочку в кудрявую головку. –Я обязательно вернусь… Грикир уже маячил у дверей. Рядом с ним нетерпеливо переминался с ноги на ногу маленький Тажце. Марта вздохнула и вышла на улицу…
Дорога подходила к концу. Это была их последняя ночь, еще день пути и они достигнут столицы. Среди ночи Грикир проснулся с ощущением невнятной тревоги. Еще вечером, по прибытии в эту таверну, в нем поселилось беспокойство, но, так как видимых причин волноваться не было, он не стал распространяться о своих предчувствиях, решив, что они вызваны предостережением Лирки и близостью столицы. Воины Страсти, избравшие своим отличительным знаком белую повязку на голове, не появлялись на их горизонте. Хозяин кабачка, казалось, не обратил на их компанию никакого внимания и борк оставил свои сомнения при себе. Но среди ночи проснулся. В комнате было практически совсем темно, не считая тонкого лунного луча, пробивающегося через неплотно сомкнутые шторы. Но этого света было достаточно кошачьим глазам Грикира, чтобы увидеть, что в комнате кроме них троих никого нет. В ночной тишине было слышно лишь мерное дыхание его спутников. Однако борк каждой клеточкой своего тела чувствовал приближение опасности. Наконец, почти с облегчением, он услышал, как кто-то осторожно вставляет ключ в замочную скважину. «К нам гости!» Совсем спокойно подумал он и, бесшумно соскользнув с кровати, встал возле дверей, сжимая в руках меч. Наверное, стоило разбудить Марту и Тажце, но времени на это не оставалось. Дверь открылась, и в комнату ворвались трое. В одну секунду борк заметил, что только у одного есть оружие, да и то, легкий меч, явно проигрывающий двуручному орудию Грикира. Это давало некоторый шанс, хотя владелец меча и был почти в два раза больше борка. Не медля ни секунды, Грикир бросился на великана. В последнюю секунду тот все-таки успел отразить удар, но это его не спасло. Ловкий и проворный, как змея, борк легко выбил орудие противника и одним мощным ударом разрубил пришельца почти пополам и, отпрыгнув к стене, приготовился держать оборону. Но нападать на него никто не собирался. Один из непрошеных гостей, мальчишка, лет семи, открывший дверь, забился в угол, испуганно глядя на поверженного Грикиром врага. Другой, оказавшийся средних лет и такой же внешности мужчиной, прикрывшись сонной Мартой как щитом, угрюмо смотрел на Грикира. «Фиговые дела» Подумал про себя борк, соображая, что делать дальше. -Брось меч, - неожиданно низким голосом приказал мужчина. Не видя альтернативы, борк повиновался. -Ну ты, мохнатый, - не поворачивая головы продолжал он. –Возьми веревку и свяжи этого зеленоглазого урода. Да без шуток! Того, что произошло в следующую минуту, не ожидал никто, а уж меньше всего ночной визитер. Поникшая голова Марты вдруг стремительно откинулась назад, угодив мужчине точнехонько в нос, который с впечатляющим хрустом сломался от этого внезапного удара. Одновременно с этим острый локоток девушки вонзился обидчику под ребра, отняв у несчастного такую приятную привычку организма, как дыхание. Тут, опешивший на мгновение Грикир, пришел в себя и, одним мощным прыжком оказавшись рядом с Мартой, вложил свою скромную лепту в нейтрализацию противника. Затем, не обращая никакого внимания на мальчишку, скрючившегося в углу, схватил платье Марты (что за нелепая привычка раздеваться на ночь!), свой верный меч и потянул девушку из комнаты. Тажце, не ожидая личного приглашения, бодро семенил следом.
Троица пришла в себя только в густом лесу. Как ни странно, он казался гораздо безопаснее деревни. Отдышавшись, они попытались привести себя в порядок. Марта натянула платье, Тажце пригладил мех, Грикир тщательно почистил меч. -Какие будут предложения? – поинтересовался он у спутников, с досадой разглядывая невесть откуда взявшуюся огромную дыру в своем плаще. -Для начала сидеть и не рыпаться, - раздался вдруг откуда-то сбоку низкий мужской голос. Борк потянулся к мечу. -А вот это совсем лишнее, - продолжил мужчина, выходя из-за густого куста. Это был невысокий плотный человек, настороженный взгляд которого ясно давал понять, что он готов к неожиданностям. Оружия у него не было разве только в зубах. Грикир досадливо выругался, заметив, что пришелец не один. Как минимум четверо человек окружили их, отрезая путь к отступлению. Ночка явно не задалась. -Если вам нужны деньги, то забирайте и уходите, - вдруг подал голос Тажце. Но разбойник не обратил на него никакого внимания. -Забери у него меч, - приказал он, концом меча указывая на борка. –Да проверь, не прячет ли он еще какого подарочка за пазухой. В подобной ситуации сопротивляться было бесполезно и Грикир, весь кипя от ярости, покорно дал себя обыскать. Мужчина отнесся к поручению добросовестно и нашел даже запрятанный в сапоге маленький кинжал. После чего троица под конвоем отправилась вглубь леса. Лагерь бандитов располагался на довольно просторной поляне. Вокруг весело потрескивающего костра расположилась многочисленная (человек пятьдесят, мысленно отметил про себя борк) компания. Ввиду такого значительного перевеса, их даже не стали связывать, справедливо полагая, что пленники не решаться бежать. -Как вы думаете, что с нами сделают? – спросила Марта, воспользовавшись тем, что главарь куда-то ушел. -Понятия не имею, - процедил Грикир и глаза его зло блеснули. -Странно. Нас вроде не намереваются грабить и убивать тоже, - казал Тажце. –Какие-то нетипичные разбойники. -Типичные, не типичные, какая разница! Если мы не выберемся отсюда, нам в любом случае придется не сладко, - Грикира аж трясло в бессильной ярости. -Есть идеи? – спросила Марта. -Нет, Божественная, никаких идей. Ты уж прости! Девушка промолчала. Сейчас было самое неподходящее время для ссор. Вернулся главный. -Ты, - сказал он, указывая на Марту. –Пойдешь со мной. -Я пойду тоже, - внезапно выступил на сцену Тажце. Ко всеобщему удивлению, разбойник вдруг улыбнулся и кивнул головой. -Давай, мохнурка, - и, повернувшись спиной, бодро зашагал в сторону. Мохнатая лапка уцепилась за руку Марты, и они направились следом, оставив борка в тревоге и полном неведении относительно их будущего.
Изготовленный из пушистых еловых веток шалаш, совершенно незаметный на фоне окружающего леса, был просторным. Вход охраняли двое вооруженных мужчин. Кроме лежака, изготовленного из сухой травы и укрытом куском холста, другой мебели не было. -Располагайтесь, - главарь гостеприимным жестом обвел помещение. Марта и Тажце опустились на мягкую хвою пола. Поджав под себя ноги, девушка выжидательно уставилась на мужчину, стараясь хотя бы выглядеть спокойной. -Ну рассказывайте, - предложил он, усаживаясь напротив. -Что Вы хотите знать? – спросила Марта, решив умолчать обо всем, что возможно. -Для начала расскажите, что привело вас сюда. Очень интересно, что понадобилось вам в лесу среди ночи. -На нас напали в таверне, в которой мы остановились, - осторожно сказала девушка. -Почему? -Наверное, хотели ограбить, - выдвинула она предположение. Бандит ухмыльнулся и тревога охватила Марту. Странные какие-то разбойники. Вместо того, чтобы убить их, или, на худой конец, ограбить, устраивают допрос. -А вы, значит, убежали, - то ли вопросительно, толи задумчиво сказал он. -Да, - Марта чувствовала, как напряжение растет. Ах, если бы знать, чего от них хочет этот мужчина! Тогда она бы зала, как отвечать. -А ваш любезный спутник, борк, не Грикиром ли зовется? -Да, - опять подтвердила Марта. Ситуация прояснялась. Стало понятно, что это не лихие люди, а самое настоящее войско. -Если не ошибаюсь, он достаточно близок к жрецу Страсти? Марта не знала, как отвечать. Мозг лихорадочно работал. Кто они, враги или друзья? Как ей отвечать, чтобы не повредить борку? Если это воины Страсти, знают ли они о том, что Грикира ищут? С другой стороны Марта не видела ни одной белой повязки, отличавшей их, но кто знает, может они все терпеть не могут белый цвет? -Ну так как? – торопил ее с ответом мужчина. Положение спас миловидный юноша, очень вовремя появившийся в шалаше. Судя по всему, он пришел с каким-то известием, но, увидев пленников, промолчал. Взглянув на пришедшего, главарь бросил короткое «Выйдем!» и вместе с ним скрылся на улице. Волнение Марты достигло апогея. В ближайшую минуту все разрешиться. Она не знала молодого человека, нарушившего допрос, но судя по его взгляду, которым он рассматривал девушку, он догадался, кто она есть. -Он узнал тебя, - только и успел прошептать Тажце, когда главарь вернулся. Он поклонился девушке и торжественно произнес: -Рад приветствовать тебя, Клео, в Триедином мире. Я и мои люди в полном твоем распоряжении. Надеюсь, ты простишь нас за столь неласковый прием? Марта облегченно вздохнула. Это были свои…
К утру Марта почувствовала, что ее ноги просто немеют от усталости, а признаков того, что лес кончается и столица уже близко, не наблюдалось. Внезапно их отряд, ведомый смотрителем и состоявший из десятка человек, остановился. -Вот мы и пришли, - объявил Тажце. Он сделал пару пассов, и два огромных камня разъехались в стороны, открывая им путь. -Пещера Веков! - ахнула Марта. Все время, что она была в Триедином мире, Марта гнала от себя мысль о Давиде. Она убеждала себя, что сейчас не время, что до пещеры веков далеко и есть более важные вещи, чем… чем ее любовь. Сейчас, скоро, она увидит ЕГО. Марта боялась этого и хотела. Мохнатая лапка коснулась руки Марты. -Добро пожаловать! - услышала она голос Тажце. Сделав над собой усилие, она шагнула вперед. От запаха благовоний тут же закружилась голова, и сердце забилось часто-часто. Прямо перед ней сверкала тысячей свечей усыпальница, но Тажце свернул куда-то вбок, увлекая за собой Марту и их маленький отряд. Небольшое войско расположилось в двойной пещере. Пол устилал мягкий песок, в лампах, развешанных по стенам, был зажжен огонь, и все с комфортом расположились, кто на собственном плаще, кто на шкурах, принесенных заботливым Тажце. Марта, Грикир и маленький служитель разместились в первой комнате. Остальной народ во второй, больше похожей на залу. Борк улегся в отведенном ему углу и закрыл глаза. Сегодняшний переход утомил его, к тому же он был раздражен. Умница-Разумница! Божественная Клео! Они безоговорочно приняли план этой девчонки, которая боится войти в обжитую пещеру! Наверняка испугалась тех людей, что говорили устами Великого Разума. Говорят, их тела, нетронутые тлением лежат здесь с начала времен. Какой-то звук коснулся его ушей. Грикир слегка приоткрыл глаза. Шептались, конечно, Марта и Тажце. Затем они тихо встали, видимо, не желая будить его, и вышли из пещеры. Обуреваемый любопытством, борк тихо двинулся за ними. Он с удивлением отметил, как они отправились в ту часть пещеры веков, где покоились люди, говорившие устами Великого Разума. Как ни странно, он не увидел никакого страха у Марты, ее походка была ровной и четкой, как на прогулке. Далеко идти не пришлось. Они остановились у первого же алькова. Вернее, остановилась Марта, маленький Тажце отправился вглубь пещеры. Девушка встала на колени и замерла, закрыв руками лицо. В сиянии сотен свечей она походила на изваяние, и только легкое подрагивание плечей говорило о том, что это живой человек. И тут Грикир понял, что она плачет. Он никогда не видел, чтобы женщина плакала так тихо. Не слышно было ни звука, она даже не вытирала слез, но борк не сомневался, что она плачет. Он не знал, сколько прошло времени, когда тишину вдруг разрезал шепот. -Я знаю, ты бы сказал, не надо. Сейчас не это главное, а главное спасти Триединый мир, твой мир. Для тебя долг был всегда на первом месте. Но я всего лишь слабая женщина с глупым сердцем и главное для меня любовь. Но ты не думай, я положу все силы на то, чтобы спасти твой мир, потому что он стал частью моего мира. Я спасу его для тебя, для маленького Тажце и даже для этого злобного Грикира, потому что они все часть твоего мира, который ты любил. В нашей религии есть такое понятие, как рай. Туда попадают люди праведные, прожившие свою жизнь на благо других. Ты, наверное, там, бродишь под сенью райских деревьев, вкушаешь райские плоды, запивая их нектаром. И это правильно, так и должно быть. И я буду стараться быть такой же, как ты, чтобы потом в конце пути, попасть в рай, увидеть снова твои глаза, твою улыбку… Грикиру стало неловко. Он бесшумно вернулся в пещеру. Его не интересовала любовная связь этого человека с Мартой. Постой, постой! Ведь Великий Разум дает способность чувствовать только после толкования пророчества, а до этого мысли должны быть свободными от чувств… Стало быть, любовь в ней проснулась после его смерти. Бедная! А впрочем, его какое дело! Главное, она хочет спасти Триединый мир. Тут он, конечно, был не прав… Все равно он больше любит этот мир, как ни крути… Успокоив себя подобными заверениями, Грикир повернулся на другой бок и, заснув, даже не слышал, как вернулась Марта.
После той достопамятной ночи, когда Марта вернулась из Триединого мира, между ней и Божьим Одуванчиком установились очень теплые отношения. Девушка теперь частенько проводила время на кухне, болтая ни о чем и без остановки созерцая слезливые мексиканские сериалы. Правда через неделю Марта уже совершенно потеряла ориентацию относительно того, кто кого любит, но все равно, процесс просмотра этой лабуды с чашечкой кофе и чем-нибудь вкусненьким, приготовленным заботливой старушкой приносил неописуемое удовольствие. Божий одуванчик, бесконечно счастливая от духа новой атмосферы, воцарившейся в доме, бесконечно что-то пекла и жарила, стремясь побаловать Марту. Будучи совершенно одинокой, она выплеснула на девушку весь свой материнский инстинкт, скопившийся в ней за долгие годы. Вот и сегодня, Марта сидела на мягком кухонном диване, поджав под себя ноги и прихлебывая ароматный кофеек, слушала радостное щебетание старушки. Та, полным драматизма голосом и священным ужасом во взгляде рассказывала Марте леденящую кровь историю некоей девицы не первой свежести, которая уже пятый раз подает на развод, имея на руках троих детей, один из которых совсем еще крошка. Девушка рассеянно кивала, погруженная в какие-то свои мысли. Внезапно наступившая тишина и выжидательный взгляд старушки привели ее в чувство. -Ой, смущенно сказала Марта. –Вы не повторите? Я не расслышала. -Красивый медальон, - нисколько не расстроившись прощебетала старушка. –Это ОН тебе подарил? -Он?... – рассеянно пробормотала Марта, внезапно сброшенная с небес на землю. -Ну да, тот чернявый парень, который приходил в июне. С которым ты потом, почитай, на месяц исчезла. Быть может, Марте стоило возмутиться таким беспардонным вмешательством в свою жизнь, но она лишь отрицательно помотала головой. Старушка, почувствовав силу в коленках, решила ковать железо, пока горячо и выяснить так давно интересовавший ее вопрос. -А что, тот парень, с которым ты ушла тогда, уже больше не вернется? -Нет. Мысли старушки двоились. С одной стороны - какое несчастье, что он бросил девушку, а с другой, было очень приятно иметь такую драму у себя под боком. -Какое счастье, что детей у вас не случилось, - вкрадчиво сказала она, надеясь выведать подробности этой истории. Девушка подумала про себя, что как раз от ребенка она бы не отказалась, но заметив азартно блестевшие глаза старушки лишь согласно кивнула головой.
Марта проснулась от поцелуя. -Давид! – открыв глаза, улыбнулась она. Теплые губы нежно коснулись ее лица. В коричнево-желтых глазах искрилась улыбка. Он запустил руку в ее волосы, и нежный поцелуй сменился страстным. Блаженство затопило Марту с головы до пят. Вот, что значит быть счастливой! Надо закрыть глаза и тогда солнечный жар его губ проникнет в тело и растопит лед ее сердца. Девушке хотелось плавиться, чтобы каждой клеточкой тела ощутить его присутствие, впустить в себя его любовь, его страсть. Внезапно все исчезло, сильные руки, нежные губы… Марта в испуге открыла глаза. Давида не было, рядом стояла женщина в белом и золотом. С красивого лица на Марту смотрели спокойные глаза. -Кто ты? – крикнула Марта, и голос ее был полон отчаяния и боли. –Зачем ты забрала его? Кто ты? – чьи-то стальные когти впились Марте в сердце. -Я – вечность, - ответила женщина. –Теперь он принадлежит мне. Но девушка, казалось, не слышала. -Кто ты? Кто ты? – повторяла она, словно в бреду. Внезапно ее затрясло, и тут Марта проснулась. Кто-то тряс ее за плечи, а прямо в распахнутые от ужаса глаза глядели два зеленых глаза с узкими кошачьими зрачками. -Божественная, проснись, - услышала она голос Грикира. –Тебе приснился страшный сон! Марта почувствовала, что ее щеки мокры от слез. Ах, ну зачем свидетелем ее слабости стал именно этот злобный борк! Сейчас он обязательно скажет какую-нибудь гадость, а она была не в том состоянии, чтобы состязаться с ним в острословии. -На, выпей! – услышала она Грикира и в руки ей ткнулась холодная кружка с водой. Марта взяла предложенный ей сосуд и машинально отхлебнула. Холодная вода привела ее в чувство. -Спасибо, - сказала она. -На здоровье, - ответил борк. –А что, очень страшный он был? -Кто? – спросила Марта, не понимая, о чем речь. -Ну, этот монстр из твоего сна. Ты в таком ужасе причитала «Кто ты?», что я и представить не могу, кто тебя мог напугать, Божественная. Марта вовсе не собиралась изливать кому-то душу, а уж меньше всего Грикиру. -Ты, - коротко бросила она и, повернувшись набок, сделала вид, что спит. Борк вздохнул и погасил свечу.
Грикир проснулся в прекрасном расположении духа. Утро было солнечным, из своего окна он видел, как легкий ветерок шевелит листву деревьев. На пыльном дворе деловито сновали куры, рыжий кот растянулся на перилах каменной лестницы и лениво щурился на солнце. Из дверей кухни вышла кухарка и выплеснула ведро помоев в выгребную яму. Женщина ассоциировалась у Грикира с кухней, и борк ощутил настоятельную потребность в завтраке. К тому же, кухарка была очень доброй женщиной и всегда находила повод, чтобы приласкать мальчика и украдкой сунуть ему какое-нибудь лакомство. Вообще-то в храме Времен никогда не экономили на еде, но эти угощения имели совсем другое значение. Для мальчика они были символами любви. Одно дело утащить горсть орехов самому и совсем другое, когда свежеиспеченную корочку, намазанную маслом, сует тебе кухарка. Даже если бы она дала ему сухую корку, он предпочел бы ее сладкому пирогу, собственноручно вытащенному из буфета. Грикир оделся и вышел на внутреннюю лестницу, наполненную ароматами кухни. Еще полгода назад здесь было пустое место, а сейчас в храме делали пристройку, и кухонная отдушина пришлась прямо посередине лестницы. Конечно, позднее ее заделают, но пока все ароматы беспрепятственно гуляли по лестнице. Грикир медленно спускался и вдруг услышал голоса, идущие откуда-то сбоку. Он узнал Катух, молодую девушку, которая помогала кухарке. -И тогда он предложил выйти за него замуж, - говорила она. -А ты? – заинтересованно откликнулась кухарка. -Конечно, я согласилась. Ведь мы уже давно пришли к некоторому… согласию. Быть может, мне уже просто НЕОБХОДИМО выйти за него замуж. -Да ты что, девочка! – всплеснула руками кухарка. –Разве можно позволять такое мужчине до свадьбы! -Но тетушка, он ведь не отказывается на мне жениться! -Это единственное твое оправдание! Выходи скорее замуж и тогда рожай детишек, да побольше, побольше! Чтобы не было, как у меня… -Но тетушка, Вы еще не такая старая! Вы еще можете опять выйти замуж и иметь детей! -Ах нет, Катух. Замуж-то я выйти смогу, но вот детей у меня никогда не будет. Мальчик мой родился тяжело, и лекарка сказала, что Бог послал мне только одного ребенка. А сыночек мой был просто загляденье! – кухарка всхлипнула. –Веселый такой мальчишка и крепенький! А уж ласковый какой! Как котенок. Бывало, придет, заберется на руки, обнимет меня и сидит тихо-тихо. Только никаких слов не надо было. Век бы так сидела, с рук не спускала! И где он умудрился подцепить эту лихорадку? В неделю сгорели и он, и муж мой. Я до последнего не верила, что мальчик мой умер, - кухарка не выдержала и залилась слезами. Грикиру стало очень жаль добрую женщину. Он не знал, на что решиться, потому что пойти и утешить кухарку означало признаться в том, что он подслушивал, а не пойти… В раздумьях мальчик продолжал стоять у отдушины. Кухарка меж тем успокоилась и, вытерев слезы полотенцем, продолжала. -Вот только на Грикира вся надежда! При этих словах сердце борка подпрыгнуло от радости. -Через пару лет он достигнет возраста моего мальчика. Быть может, Великий Разум сжалиться надо мной и вернет мне сына! У притаившегося у отдушины борка сердце сжалось в крохотную пуговку, а затем вдруг стало огромным и забилось часто-часто, как у испуганной мышки полевки. Все чувства, в том числе и аппетит бесследно исчезли. Мальчик медленно поднялся по лестнице в свою комнату и вышел только к ужину. Но не на кухню, как обычно, а в главную залу, где ужинали все, чем вызвал немалое удивление. Но Грикир больше НИКОГДА не ходил на кухню, а, встречаясь с кухаркой, только сухо здоровался и спешил убежать…
Марта ломала голову над тем, как узнать расстановку сил в городе на случай, если придется драться. Закамуфлированные под обыкновенных путников, купцов и пилигримов повстанцы были уже совсем близко, но любое существо из их команды, шныряющее по городу, будет тут же опознано и отправлено хорошо, если в тюрьму, в худшем случае, в перспективе была виселица. Ходили слухи, что жрец Страсти хорошо с нею спелся. Надо было что-то придумать, но в голове было абсолютно пусто. Остальной народ в пещере тоже приуныл. Марта машинально, как всегда в минуты глубокой задумчивости теребила на шее медальон. И вдруг ее осенило. Гоэрг! Конечно, вполне возможно, что он переметнулся на вражескую сторону, но ведь вовсе не обязательно сообщать ему, для чего она пришла в город. Прикинуться дурочкой, в случае чего. Объяснить, что не смогла тогда прийти, потому что… потому что не смогла и все! Не будет она ничего объяснять. Просто поставит перед фактом. Соскучилась и пришла. В конце концов, уйти тоже можно, а попытаться что-то узнать надо. Иначе многие люди и твари погибнут просто так, от незнания расстановки сил противника. Грикир был страшно удивлен, когда Марта подошла к нему и сказала, что им надо поговорить наедине. Заинтригованный, он последовал за ней в малую залу, где Марта и выложила ему свой план. -Это опасно, Божественная, - ответил Грикир. –Ворота города почти все время на запоре, а вдруг там хватают и вешают каждого, пришедшего извне? -Да нет же, Грикир, не могут они жить в полной изоляции! Держат же они связь с другими городами, да и с голоду вроде пока не умирают! Если туда пойду я, то ни у кого вообще не возникнет никаких подозрений. Вот она пришла искать своего «жениха сердца». Жила год в другом мире, теперь поняла, что хочет его увидеть, а в политике она совершенно не разбирается и понятия не имеет ни о каких волнениях. -Клео, ты хочешь САМА идти туда? – спросил потрясенный Грикир. -Конечно! Ведь медальон, который будет служить оправданием у меня! Лучше скажи, как проще добраться до квартала купцов. С каких ворот зайти в город? -С Восточных. Как зовут твоего жениха сердца? -Гоэрг. -Прекрасно. Я пойду с тобой, Божественная. -Нет, Грикир, я не могу тебя подвергать опасности. -Ты только что убеждала меня, что это предприятие столь же безопасно, как вечерняя прогулка, Клео! Я пойду с тобой, потому что знаю, где живет Гоэрг. -Но Грикир, не забывай, что жрец Страсти точит на тебя зуб! Если нас поймают, тебя повесят, а со мной неизвестно, что сделают! – увещевала Марта. -С каких это пор ты стала такой трусихой, Клео? Во-первых, если я не буду глазеть по сторонам, никто и не узнает, что я борк. Во-вторых, если Грикир это борк, то борк еще не Грикир. А в-третьих, если напоремся на какого-нибудь недружелюбного знакомого, тогда ты можешь заявить, что собираешься сдать меня властям. Таким образом, ты вотрешься в доверие к жрецу Страсти и узнаешь из первых рук обо всем, что тебя интересует. Марте нечего было на это ответить и ей пришлось согласиться.
В свой план они посвятили только Тажце. Маленький служитель сильно разволновался, но они на пару убедили его в том, что это абсолютно безопасно. В путь отправились с раннего утра. Не менее часа ходьбы до города, потом еще столько же до Восточных ворот – путь неблизкий. В конце концов, Марта почувствовала, что ноги просто гудят от усталости. Как всегда, днем ворота были открыты и девушка с Грикиром беспрепятственно вошли в город. А в городе… Улицы поражали своей пустотой. Без рекламных вывесок они казались какими-то голыми. Даже белье хозяйки предпочитали сушить дома. Не слышно было детского смеха, зазывалы молчали. Немногочисленные оставшиеся жители тихо бродили по улицам, не поднимая глаз, словно боялись, что кто-то прочитает их мысли. Хозяевами же на этих улицах себя чувствовали молодые мужчины с белыми повязками на головах. Рассусоливать было некогда, поэтому Марта и Грикир, опустив глаза долу, быстрым шагом шли по улицам. Наконец, свернув в одну из узких, извилистых улочек, Грикир остановился у нарядной желтой двери и постучал. Через некоторое время они услышали шаги, и мужской голос спросил: -Кто там? -Это… - начала Марта, но обладатель голоса уже разглядел их в смотровое оконце, потому что распахнул дверь и радостно воскликнул: -Душа моя! Затем, спохватившись, схватил ее за руку и втащил внутрь. Борк молча проскользнул за ними. Гоэрг хотел задать Марте какой-то вопрос, но, узнав спутника девушки, обрадовался. -Вот так удача! Грикир, дружище, и ты здесь! Как вы очутились в городе? Впрочем, все по порядку! Прошу в дом, там все расскажете. Маленький, уютный дворик был вымощен каменными плитками. В дом вела дверь, как две капли воды похожая на ту, через которую они вошли. Гоэрг провел их в дом. Они оказались в просторной, светлой гостиной. Усадив их за большой круглый стол, он засуетился, организуя угощение и не успокоился до тех пор, пока не уставил весь стол яствами. После чего уселся на свободный стул и сказал: -Ну, рассказывайте, с чем пожаловали? -Эта женщина искала тебя, - сказал Грикир, указывая на Марту. –Я случайно встретил ее на улице и решил, что это прекрасный повод навестить тебя. Гоэрг устремил взгляд своих синих глаз на Марту. -Я ведь обещала найти тебя. Я понимаю, что прошло слишком много времени, но… -Я готов ждать тебя всю жизнь, Клео, - сказал он, заглядывая ей в глаза. –Клео, ведь так я должен называть тебя? Вот видишь, я все знаю. Известие о смене тысячелетий настигло меня через два часа после нашего расставания, и я тут же помчался в Канджунун. И я был в храме времени и не спускал с тебя глаз. Это было тяжело? – спросил он так интимно, словно Грикира не было в комнате. Девушка взглянула в участливые синие глаза. -Да, - коротко сказала она. Гоэрг кивнул так, словно получил подтверждение своих мыслей. Марта и Грикир переглянулись. Надо было рискнуть, и девушка взяла это на себя. -Давненько я не была здесь. Все так изменилось. Ужасно рада тебя видеть. Что нового в Триедином мире? - сказала она осторожно. -Ничего хорошего. Жрец Страсти захватил власть. Главный Хранитель, Верховные Маги и жрецы в тюрьме. Если его стражникам не нравиться выражение твоего лица запросто можно попасть на виселицу. Мир рушиться. Говорят, Великий Разум разгневан на народ Триединого мира и маги не могут сделать самого простого фокуса. Зараза уже просочилась в соседние города и страшно подумать, чем все это может кончиться. В общем, полное г… гадость. -Не боишься сам оказаться на виселицы за такие мысли? – поинтересовался Грикир. -Грикир, дружище, я тебя умоляю! Мои мысли на моем лбу не написаны. А вот ты, например, не боишься разгуливать по городу, напичканному стражей жреца Страсти, когда за твою голову дают такие сумасшедшие деньги? -Да что ты говоришь?! Неужели голова борка может представлять ценность для кого-нибудь еще кроме самого борка? -Представь себе. Клео тоже не спроста вернулась в наш мир. Что-то готовиться, а? А ну признавайтесь! Дальше отпираться было бессмысленно. -Мы собираемся избавить Триединый мир от жреца Страсти и его гнусных идей, - просто сказала Марта. При этом известии синие глаза Гоэрга разгорелись еще ярче. -Вы должны мне все рассказать! Не бойтесь, я на вашей стороне и помогу вам, насколько возможно. Пригрею дома войско, дам денег, пойду штурмом на тюрьму, только скажите! -Мы выступаем послезавтра вечером, сразу после захода солнца. Попробуем обойтись наименьшими потерями и начнем с того, что постараемся обезвредить жреца Страсти, - сказала Марта и вкратце изложила Гоэргу их план. Он понимающе кивал, не сводя горящих глаз с девушки. Грикир тихо бесился от злости.
Гоэрг не соврал Марте. Взгляд серых, спокойных глаз сразу запал в его сердце. Любовь с первого взгляда, так это, кажется, называется. Наверное, она и не могла вызывать других чувств, судя по мрачному взгляду ее спутника. После ухода девушки, свадьба потеряла для Гоэрга всякий интерес. Он отправился в гостиницу с твердым намерением заняться делом и не забивать себе голову разными глупостями. Он как раз раздумывал над тем, где лучше купить пестрого шелка, когда в комнату вернулся его попутчик. Торговцы редко путешествовали по одиночке. Чем больше был караван, тем меньше шансов подвергнуться нападению бандитов. -Ты слышал о смене тысячелетий? – крикнул он, едва прикрыв дверь. Гоэрг удивленно взглянул на своего обычно такого уравновешенного спутника. -Ну разумеется, я в курсе. И что? -Это будет совсем скоро, через несколько дней. -С чего ты взял? -Слышал разговор в таверне. -Странно. Событие такого масштаба уже давно должно быть известно всему миру. -Ага. Ты представляешь, что случилось бы, узнай об этом ВЕСЬ мир? -Мда… - подумав протянул Гоэрг. –Народ наверное заволновался бы. -Заволновался! – фыркнул его спутник. –Полмира встало бы на уши! Вот поэтому-то все и держится в строжайшей тайне. В Канджунуне-то все наверняка в курсе, но стараются, чтобы известие об этом не слишком далеко ушло. Я так понял, толкователь уже в нашем мире и не сегодня- завтра все решиться. -Едем в Канджунун, - немедленно принял решение Гоэрг и почувствовал страшное облегчение. С той минуты, когда он впервые увидел Марту, все его существо стремилось в столицу. Его компаньон, к счастью не стал возражать и уже вечером они отправились в дорогу. По прибытии в Канджунун, Гоэрг был поражен. Город кипел в преддверии грандиозного события. Здесь он без труда узнал, когда и где все произойдет, и поэтому задолго до полуночи уже протискивался через толпу, заполнившую храм Времен, выискивая позицию поудобнее. При своем не маленьком росте Гоэрг мог себе позволить не только первый ряд, чем он воспользовался, притулившись у стены. Через несколько часов томительного ожидания, в храм вошел Давид. Гоэрг не сразу узнал в этом разодетом в пух и прах человеке запыленного спутника Марты. Но когда он понял, кто перед ним, достаточно праздное любопытство уступило место напряженному ожиданию. Он практически не удивился, когда из боковой двери вышла Марта, только все происходящее вдруг приобрело для него особый смысл. С появлением девушки в храме воцарилась такая тишина, что звук собственного дыхания казался ему оглушительным. Ощущение чего-то ужасного, неотвратимого опутало тревогой все его существо. Последняя песчинка просочилась в узкое горлышко песочных часов. Человек в золоте внезапно побледнел так, словно из его жил в одну секунду исчезла вся кровь. Его губы зашевелились, шепча какие-то слова, но Гоэрг их не слышал. В эту минуту он смотрел только на Марту. Вот она повернула, и спокойные серые глаза казалось посмотрели прямо на него. Гоэрга затрясло. Слова Марты звучащие в полной тишине, для него стали звуками капель, с большой высоты падающих в кастрюлю с водой. Ему ужасно хотелось остановить ее, уберечь от какой-то опасности. Какой он и сам не знал. В эту минуту он ужасно пожалел о том, что, будучи мальчишкой, беспечно отказался пойти в ученики к магу. Тем временем голос Марты стих и Гоэрг услышал тихий шепот «Да будет так!» Все, он ничего не смог поделать. Гоэрг видел растущее недоумение в глазах девушки, но уже не пытался понять, что случилось, он знал - уже поздно. Недоумение сменилось огромной, вселенской какой-то болью и она упала, сопровождаемая криками восторженной толпы. Сколько ни пытался, Гоэрг так и не смог протолкнуться к ней.
За разговорами день пролетел незаметно. Уставший донельзя Грикир завалился спать. Марта и Гоэрг остались наедине друг с другом. Девушка не знала, о чем говорить и мужчина, казалось, тоже. Странно, а ведь он производил впечатление неунывающего и болтливого человека. -Как ты думаешь, Клео, у нас получиться? – наконец выдавил он из себя. -Что? – вздрогнула она. -Получиться у нас победить жреца Страсти? -Конечно! Я не сомневаюсь в этом! – уверенно сказала она, хотя на самом деле этой уверенности не чувствовала. -Грикир знал, что его ищут и собираются казнить? -Да, но мы подумали, что меньше всего его будут искать здесь, в Канджунуне. -Смелая мысль. Очень похоже на Грикира. Сколько я его знаю, он всегда был весьма отчаянным малым. -Вы давно знакомы? -С самого его рождения. В детстве мы были неразлучны. -Кто такие борки? - наконец спросила Марта. –Грикир первый встреченный мною борк. Чем он отличается от обычного человека? Только глазами? -Это довольно интересный вид, Клео. -И к тому же весьма неприветливый, как я погляжу. -Вообще-то они создания весьма приятные в общении и Грикир довольно неплохой малый. Почему ты решила, что они э-э-э недружелюбный народ? Марта по возможности коротко описала свои отношения с Грикиром, вернее, полное отсутствие оных. -И сколько я не пыталась, мне удалось добиться лишь того, что он перестал морщиться да кривиться при виде меня. Да и то, это случилось лишь под конец пути, - пожаловалась она. -Это очень странно, - ответил Гоэрг. –Борки самый приветливый народ нашего мира. И, наверное, самый малочисленный. Скорее всего из-за способа размножения. -А что в нем такого необычного? -Видишь ли, существует поверье, что те яйца, из которых вылупляются борки, несет птица Борк. -Подожди, подожди, ты хочешь сказать, что Грикир появился из яйца? -Именно. Эту птицу, правда никто и никогда не видел, она подкидывает свои яйца. Человек, нашедший его, может с полным основание считать себя счастливчиком. -И кого же осчастливил Грикир. -Хосеру, главного хранителя. Причем яйцо было найдено в глухом лесу, что очень странно, поскольку обычно они появляются недалеко от человеческого жилья. Обладая несовершенной душой, борки неразрывно связаны с людьми. Люди не могут без них, а самих борков не существовало бы без рода человеческого. -Гоэрг, очень прошу тебя, не тяни кота за хвост. Давай ближе к делу. -Давай, давай! – внезапно раздался за их спиной голос Грикира. Марта испуганно вздрогнула. Глаза борка метали молнии, его самого трясло ит злости. -Ну! Что ты замолк? Давай, открой ей глаза, расскажи, кто я есть на самом деле! -Что с тобой, дружище? – пробормотал изумленный Гоэрг. –Разве это секрет? -Конечно нет! Марте казалось, что слова ядовитыми каплями падают на пол. -Это прекрасный повод перемыть мне косточки! А наша божественная гостья своими умными мозгами сразу вычислит, кто есть человек, угодный Высшему Разуму! Марта наконец смогла стряхнуть с себя оцепенение и встав, подошла к борку. -Пожалуйста, Грикир, успокойся, - как можно спокойнее произнесла она, хотя сердце замирало от страха. –Если ты не хочешь, я больше никогда и никого не буду спрашивать об этом. -Премного благодарен! Всю жизнь буду помнить Вашу доброту! – зло сверкнул глазами борк и исчез в доме. Марта растерянно посмотрела ему вслед. -Вот так всегда, - расстроено сказала она удивленному донельзя Гоэргу.
Потому как времени оставалось совсем мало, тем же вечером они вернулись в Пещеру Веков. Гоэрг отправился с ними. Из города удалось выбраться благополучно, и маленькая компания вздохнула с облегчением, очутившись под сенью многолетнего леса. В пещере их ждал окончательно разволновавшийся Тажце. Когда путники наконец появились, его счастью не было предела. Вечером того же дня состоялось нечто вроде военного совета. Требовалось как-то организовать довольно внушительное войско, сконцентрировавшееся в лесах, окружавших Канджунун. Город поделили на районы и поручили их захват, а вернее освобождение какой-то части войска. Учитывая небольшие размеры города и внезапность нападения, план был верным. Оставался открытым всего один вопрос: что делать со жрецом. Десяток глаз устремилось на Марту. Главой войска, генералом, безусловно, была она. -Со жрецом надо разобраться в первую очередь, - начала девушка. –Как ни жестоко это звучит, но надо его ликвидировать. Для этого достаточно нескольких человек. Они проберутся в храм Времен и, найдя жреца, покончат с ним. После этого они дадут знак. Например, вывесив на башне флаг. Этим мы убьем сразу двух зайцев: во-первых, дадим сигнал к атаке, а во-вторых, лишим бунтовщиков главаря. Война не может быть без предводителя, с его потерей смятение ворвется в ряды врага, а панически настроенный человек не может нормально сражаться. Кто-то должен поддерживать в людях веру. Эти люди дерутся не за золото, не за богатство, убрав вдохновителя, мы посеем в них сомнение. Возможно, какая-то часть войска даже перейдет на нашу сторону. Я бы попросила не допускать ненужной жестокости. Если враг сдается, не надо его убивать. Ведь это тоже чей-то сын, брат, муж. Если он поймет, что жрец Страсти просто сумасшедший фанатик, то, несомненно, вернется к истинной вере. Поэтому будьте тверды, но милосердны. Вот и все, собственно говоря. Теперь необходимо только договориться о знаке. Воины Страсти носят белые повязки. Не будем изобретать колесо, нашим воинам повяжем, например зеленые. Марта замолчала и несколько секунд в пещере стояла тишина. -Кто пойдет в храм времени? – раздался чей-то голос. Марта хотела обойти этот вопрос стороной, но не вышло. -В храм пойду я, Грикир и Гоэрг, - сказала она как можно тверже. –А теперь прошу всех разойтись по местам и завтра к рассвету занять позиции у стен Канджунуна, - тоном, не терпящим возражений, добавила она.
-Клео, это очень опасно, - заявил Тажце, когда все разошлись, и они остались вчетвером. -А ты разве на вечернюю прогулку звал меня, служитель? – резко ответила Марта. Увидев, как округлились глаза Тажце, она попыталась взять себя в руки. -Извини, я слегка не в себе. Когда на тебе ответственность за судьбу мира, поневоле разнервничаешься. Гоэрг сел с ней рядом и положил руку на плечо. -Не надо волноваться, душа моя, все у нас получится. -Конечно! – Марте, наконец, удалось взять себя в руки и хотя бы внешне не проявлять своего волнения. –У нас все получиться. Надеюсь, ты и Грикир не возражаете против ночной вылазки? Я могу взять кого-нибудь другого и… -Что ты говоришь! Конечно мы согласны! – воскликнул Гоэрг. –Мы с Грикиром рады, что выбор пал на нас. -Тогда у нас есть несколько часов, чтобы поспать перед вылазкой, - улыбнулась Марта. -Конечно, пойдем, Грикир, дружище, - ответил Гоэрг, поднимаясь со своего места. –Спи спокойно, душа моя, - пожелал он Марте и скрылся во второй пещере. Борк молча последовал за ним. Тажце, сославшись на дела, тоже откланялся. Оставшись одна, Марта стерла вымученную улыбку с лица. Груз ответственности, навалившейся на плечи, был слишком тяжел. В который раз она усомнилась в том, что приобрела больше, чем потеряла. Не было бы чувств, не грызли бы ее сейчас сомнения и тревога в исходе их предприятия. Марта вздохнула. Слишком она была взволнована, чтобы уснуть. Девушка поднялась и заходила из угла в угол. Что будет с Триединым миром? Спрашивала она себя. Конечно, все получиться. Нельзя в это не верить. Но, чем ближе приближался день битвы, тем страшнее ей становилось. Она ведь не полководец и не военный стратег, а ей доверились тысячи людей и тварей разумных. Конечно, дело сделано и отступать поздно, но волнение не отпускало. В конце концов, она не выдержала и вышла из комнаты. Перед ней открылась усыпальница пещеры веков. Озаренная тысячами огней, наполненная ароматами курений, она казалась нереальной, только дотронься и исчезнет. Марта остановилась у порога пещеры. Запах благовоний несколько успокоил ее, торжественность обстановки приостановила бег тревожных мыслей. Девушка медленно вошла в пещеру и, с каждым шагом, спокойствие возвращалось к ней, как возвращается оно к людям, ступающим под своды храма. Несколько шагов и она оказалась перед ложем Давида. Марта опустилась на колени и взглянула в дорогое лицо. Оно было спокойным и безмятежным, как всегда. Волнения, сотрясающие его родину, не касались его. Он отдал этому миру самое ценное, что есть у человека – жизнь. Он умер для того, чтобы она могла любить. Это было несправедливо, но сил возмущаться не было. Марта вздохнула. Как все сложно! Но повернуть время вспять невозможно. Хотя бы поэтому придется идти вперед. К тому же она обещала это ЕМУ. Марта поднялась с колен. Скоро в путь. -Я скоро вернусь, сердце мое. Вернусь с победой, - сказала она толи для Давида, толи для себя.
После утомительного вечера, проведенного в беготне по магазинам в поисках таких зимних сапог, которые бы полностью удовлетворяли строгие требования Марты, девушка вернулась домой и зашла на кухню, мечтая только об одном – плотно и вкусно покушать под незатейливую болтовню Божьего одуванчика. -Добрый вечер, - поздоровалась Марта. При ее появлении с дивана поспешно вскочил и вытянулся по стойке «смирно» еще довольно стройный мужчина лет сорока. -Вечер добрый, - произнес он довольно приятным голосом, слегка сгибаясь в поклоне. -Здравствуй, милая, - весело прощебетала старушка. –Познакомься, пожалуйста, это Аркадий, мой давний знакомый. -Очень приятно, - улыбнулась девушка, устало опускаясь на диван. Марта не знала, смеяться ей или плакать. Ее бойкая домоправительница вбила себе в голову мысль о том, что хорошо бы девушку выдать замуж, и со свойственной ей целеустремленностью кинулась воплощать свою идею в жизнь. В их доме как минимум раз в неделю стали появляться мужчины всех возрастов, от совсем юных (Марта иногда подозревала, что некоторым ее потенциальным мужьям нет еще восемнадцати) до дряхлых стариков, в способности быть которых полноценным мужем Марта очень сомневалась. Старушка тащила в дом всех без разбору, совершенно не задумываясь, подходит данный кавалер девушке или нет. Где малообщительная и живущая весьма уединенно старушка их находила, оставалось загадкой. Сколько не убеждала Марта Божьего Одуванчика в том, что замуж ей не хочется, все было бесполезно и поэтому оставалось только одно: стараться с первой встречи отвадить кавалера. Иногда это получалось легко, иногда доходило до скандала, но худо-бедно девушка справлялась с этой напастью и старалась смотреть на ситуацию с юмором, терпеливо дожидаясь, когда старушке надоест это сводничество. Но сегодня у девушки выдался тяжелый день, безрезультатная беготня за обувью окончательно испортила настроение и, хотя сил вполне хватало на улыбку для Аркадия, в душе она скрипела зубами и мечтала о том, чтобы он поскорее убрался восвояси. -Представляешь, какая удача! – между тем весело щебетала старушка. –Выхожу из супермаркета и встречаю Аркадия! Он был так мил, что помог мне дотащить тяжелые сумки. Я его и пригласила на чашечку чая. Надеюсь, ты не против? Марта невольно улыбнулась. Такие «случайные» встречи носили постоянный характер. Можно было подумать, что все знакомые старушки словно сговорившись подстерегали ее у магазинов, парикмахерских и прачечных. -Нет, конечно, нет, - беспечно отозвалась девушка. –Я люблю гостей. Особенно таких галантных. При этом заявлении потенциальный жених просто расцвел и разразился бурной речью, смысл которой сводился к тому, что помощь даме он считает чуть ли не смыслом жизни. -Надеюсь, подобный поступок не отвлек Вас от каких-нибудь неотложных дел? – забросила удочку Марта, но промахнулась. -О, нет, я как раз возвращался домой, с тоской предвкушая одинокий вечер, когда судьба преподнесла мне такой приятный сюрприз, - намекнул кавалер на свое семейное положение. -Неужели Вы не женаты? – подбодрила его Марта, решив нанести удар с другой стороны. Старушка подозрительно на нее посмотрела. Уж слишком вежливой и веселой была девушка. -Представьте, нет, - Аркадий был очень доволен тем, что беседа приняла нужное направление. –Все никак не встречу женщину, с которой готов свить гнездо. Сейчас так много легкомыслия в людях, а я мечтаю о покое и уединении. Знаете, приходишь домой, а там тебя ждет жена, вы проводите вечер в уютной гостиной в приятной беседе и полном взаимопонимании… Марте казалось, он никогда не закончит. Но, наконец, его излияния о том, какой он видит будущую жену и дифирамбы себе хорошему, закончились и девушка получила возможность вставить свое веское слово. -Ах, как замечательно Вы рассказываете! – воскликнула она. –Мне даже захотелось провести хотя бы один такой вечерок! -Так что же Вам мешает,- незамедлительно попался на удочку Аркадий. -Ох, - расстроено вздохнула Марта. –Боюсь, это не для меня. Я обожаю веселье, шумные праздники, дискотеки, - вдохновлено перечисляла девушка, с удовольствием отмечая, как мрачнеет лицо мужчины с каждым ее словом. –К сожалению, я совершенно не предназначена для уюта и уединения, - сокрушенно закончила она, надеясь, что достаточно подробно расписала свой характер с самых отвратительных сторон. Расчет оказался верным. Дальше беседа протекала вяло и скучно. Аркадий скрылся при первой же возможности, доставив этим Марте неописуемое удовольствие. Старушка сердито гремела кастрюлями, выражая этим крайнее недовольство. Не признаваясь открыто, чего она добивается, Божий Одуванчик не могла попенять Марте за такое поведение. Но вскоре старушка успокоилась. Не этот, так другой. Девушка уже в том возрасте, когда жить одной становиться просто неприличным и она позаботиться о том, чтобы в доме, наконец, появился мужчина.
Комментарий можно написать на почту автору
|
